eng
Выпуск #2/2016
А.Музафаров
Новые горизонты элементоорганики: ИНЭОС готов к технологическому прорыву
Новые горизонты элементоорганики: ИНЭОС готов к технологическому прорыву
Просмотры: 3792
Рассказывает директор Института элементоорганических соединений РАН
академик Азиз Мансурович Музафаров
С момента своего создания в 1954 году Институт элементоорганических соединений им. А.Н.Несмеянова РАН (ИНЭОС) был ориентирован на фундаментальные исследования в одной из самых передовых и динамично развивающихся областей элементоорганической химии. При этом результаты его исследований никогда не ограничивались чистой теорией, но воплощались в технологии массового производства продукции, востребованной в самом широком диапазоне областей – от медицины, текстиля и продуктов питания до тонкой химии и оборонной промышленности.
Наступивший 21 век принес с собой очередную, четвертую, научно-техническую революцию, новые материалы с уникальными свойствами, удивительные технологии их получения и, соответственно, необходимость коренной перестройки промышленности. Химия элементоорганических соединений – одно из научных и производственных направлений, которое во многом определяет развитие современных промышленных технологий. Какие ответы на эти вызовы готовят специалисты ИНЭОС? Об этом нам рассказал известный специалист в области кремнийорганических соединений, директор ИНЭОС академик РАН Азиз Мансурович Музафаров.
Азиз Мансурович, в области элементоорганической химии ИНЭОС является одним из ведущих российских и мировых академических научных центров. Каковы наиболее важные задачи, стоящие сегодня перед институтом?
ИНЭОС – это действительно один из ведущих мировых научных центров в области фундаментальных исследований элементоорганических соединений. Специфика и основные направления его деятельности были определены еще основателем ИНЭОСа – президентом Академии наук СССР Александром Николаевичем Несмеяновым. Все мы сейчас повторяем, что наука междисциплинарна, что открытия происходят на стыке наук. А академик Несмеянов 60 лет назад говорил об этом, как о точках роста научно-технического прогресса. И собственно, он создавал наш институт как междисциплинарный проект на стыке органической и неорганической химии, где ожидалось бурное развитие.
Фактически ИНЭОС был первым институтом подобного рода. Созданный прежде всего для открытых исследовательских работ, он позволил целому ряду "закрытых" академиков проводить фундаментальные исследования и получить мировую известность. И оснащен он был по самому последнему слову техники, начиная от очень разумно спланированного приборного парка, мастерских, модельных установок до конференц-зала, который и сегодня позволяет проводить конференции международного уровня.
С тех пор утекло много воды. У института совершенно фантастический послужной список и история. Достаточно сказать, что именно в ИНЭОСе были открыты очень красивые полиэдрические структуры – карбораны и металлосилоксановые соединения. Здесь были созданы продукты, ставшие гордостью советской химии тех времен – искусственная красная и черная икра, а также популярное синтетическое текстильное волокно лавсан (слово "лавсан" – от названия нашей Лаборатории высокомолекулярных соединений, где был получен этот материал). Подобные разработки, которые потом с успехом использовались в самых различных отраслях, можно перечислять долго. Но при этом ИНЭОС никогда не стремился стать прикладным институтом. Мы всегда были и остаемся нацеленными на развитие фундаментальных представлений в области химии основных классов элементоорганических соединений – металло-, бор-, кремний-, фосфор- и фторорганических.
Ценный опыт, накопленный институтом за минувшие годы, позволил создать целый ряд новых научных направлений, уникально сочетающих в себе органическую, элементоорганическую, координационную, физическую химию, а также химию высокомолекулярных соединений и природных биологически активных веществ. Однако в результате произошло некоторое размывание базовой тематики ИНЭОС. Элементоорганические соединения востребованы очень широко, и с какого-то момента наши исследования в большей мере стали концентрироваться в смежных, прикладных областях. Если в 1954 году все начиналось с десятка лабораторий, то к 2010 году их было уже 54. В то же время, сегодня развитие фундаментальных работ в области химии основных элементоорганических соединений – это веление времени.
На одном из ученых советов мы обсудили сложившуюся ситуацию и пришли к выводу, что нам необходимо сконцентрировать усилия и вернуться к первоосновам – к развитию тех направлений научных исследований, ради которых институт создавался. Мы пришли к выводу, что для этого достаточно 25-ти лабораторий и 10 временных научных групп. Модель временных научных групп считается базовой практически во всех современных научных институтах (во всяком случае – химического отделения Академии наук). Она позволяет не мельчить научные подразделения и не умножать тематику исследований внутри них. А научная группа, как некая точка роста, создается исключительно под какую-то конкретную интересную идею и только на временной основе. У исследователей есть три года, чтобы показать состоятельность предложенной идеи. Конечно, никто не требует, чтобы такая группа обязательно сделала открытие – мы ведь говорим о науке, и здесь важен как положительный, так и отрицательный результат. Однако если идея оказалась верной и за это время группа сумела ее развить, то она может претендовать на организацию лаборатории. Если нет – ничего страшного, ученые возвращаются на свои прежние рабочие места – готовиться к новой попытке. Такой организационный подход позволит институту придерживаться в исследованиях магистрального курса, ограниченного основными классами элементоорганических соединений, и в то же время вести изыскания в пограничных областях.
Конечно, всех проблем подобная реорганизация не решает. Так, сейчас остро стоит вопрос о возрождении целого ряда утраченных направлений, которые успешно развивались в ИНЭОС в прошлом и которые очевидно востребованы сегодня и останутся такими в будущем. К сожалению, мы потеряли целые научные школы. Характерный пример – некогда очень сильная лаборатория алюмоорганических соединений, которые, в частности, являются компонентами важнейших каталитических систем и ракетных топлив. Или исследования в области полифосфазенов – это один из уникальных типов полимеров, которые в ИНЭОС синтезировались на самом высоком, не имеющем аналогов уровне. Но в минувшие годы в период смены хозяйственных механизмов нормальное финансирование было прекращено, ряд разработок фактически перестал быть востребованным. Развитие остановилось, началось выживание. Ушли люди: кто в мир иной, кто – в иные области деятельности. А если у направления нет лидера, оно прекращает развиваться.
Теперь потребуются очень большие усилия и инвестиции, чтобы возродить на должном уровне работы в этих областях. Сделать это, однако, необходимо, потому что главная задача ИНЭОС, как мы ее видим сегодня, состоит в том, чтобы выйти на совершенно новый уровень разработок, совершить прорыв, создать научные основы для новых поколений технологий. Для этого необходима концентрация усилий ученых нашего института на фундаментальных вопросах химии элементоорганических соединений, то есть на задачах, для которых изначально и создавался ИНЭОС.
Подчеркну, это веление времени. Если мы хотим остаться в клубе высокоразвитых стран, промышленность России нужно перестраивать скачкообразно, в рамках идеологии прорыва. Но технологический прорыв – это не результат озарения, он совершается на мощной фундаментальной основе. И чем глубже нам удастся проработать определенное направление, тем выше вероятность этого прорыва.
Какие технологические прорывы в области элементоорганических соединений Вы ожидаете?
Давайте посмотрим на наиболее близкое мне направление – силиконы. Сегодня все пользуются третьим поколением технологий их получения. В основании первого поколения, с которого все начиналось, лежали реакции превращения четыреххлористого кремния в эфиры ортокремниевой кислоты. Потом пришло время магнийорганического синтеза на основе реактивов Гриньяра. Именно во время второго поколения были созданы основные виды силиконовых продуктов. А затем произошла очередная технологическая революция, вызванная открытием метода прямого синтеза хлорсиланов и получения основного силиконового мономера, диметилдихлорсилана, в одну стадию непосредственно из кремния и хлористого метила. И сразу рынок силиконов поменялся, потому что моментально в проигрыше оказались компании, которые уже развили достаточно серьезные мощности на основе магнийорганического синтеза. Экономика производства по старой и новой технологии была совершенно разной. И чтобы использовать новые технологии, нужно было приобретать патенты у создавших их фирм.
Здесь надо сказать, что силиконы – это область промышленного производства, которой владели только высокоразвитые страны. Фактически это был клуб пяти держав. И Советский Союз входил в него на полном основании, потому что в 40–50-х годах выстроил свой собственный комплекс производства этих веществ по технологиям третьего поколения. Мы производили всю огромную номенклатуру силиконовой продукции, начиная от каучуков, лаков, связующих, клеев. С методической точки зрения, это была совершенно оригинальная разработка советских химиков-технологов. Патенты в те времена нам никто не продавал.
Усилиями команды ученых во главе с академиком Кузьмой Андриановичем Андриановым, одним из отцов-основателей кремнийорганической химии, была создана целая отрасль промышленности. Подчеркну, была создана целостная система, призванная удовлетворить потребность в силиконах, прежде всего, для авиационной и космической техники. Научная поддержка обеспечивалась рядом профильных лабораторий, в том числе лабораторией кремнийорганических соединений нашего института. Кадры готовила возглавляемая К.А.Андриановым кафедра МИТХТ им. М.В.Ломоносова. И, конечно, основой основ явилось создание отраслевого технологического института ГНИИХТЭОС, к чему огромные усилия приложил все тот же К.А.Андрианов. ГНИИХТЭОС являлся своеобразным технологическим центром, в котором были собраны специалисты различных академических и отраслевых институтов. И без отработки в ГНИИХТЭОС ни одна технология на заводе появиться просто не могла. Параллельно создавались заводы. Всего их было пять, и каждый из них имел свою специализацию.
Таким образом, в основу советского силиконового производства полного цикла была положена мощная научно-производственная база – от фундаментальных исследований до технологических разработок и производства. Причем это была хорошо управляемая централизованная система. Она сломалась, когда из нее исчез координирующий орган – Государственный комитет по науке и технике СССР, который связывал задачи технологического развития с академическими разработками. Академические институты оказались в определенном смысле в вакууме, а все предприятия прекратили активную деятельность, так как были очень сильно централизованы и не умели работать на рынке. Поэтому, если в 1991 году в СССР производилось 100 тыс. тонн силиконов, то в 2010 году они уже ввозились в страну почти в таком же объеме – 90 тыс. тонн. Это означает, что рынок силиконов остался, но он уже не наш. И именно поэтому нет никакого смысла просто возрождать и воспроизводить то, что делалось раньше.
Нашей отрасли еще повезло: база отчасти сохранилась, не угробили ГНИИХТЭОС (он сейчас входит в холдинг "РТ-Химкомпозит" – часть ГК "Ростех"). А на Казанском заводе синтетического каучука впервые за долгие годы воссоздается производство силиконовых мономеров замкнутого цикла. Это предприятие будет работать по давно известным технологиям, однако очевидно, что его мощностей недостаточно, чтобы полностью контролировать рынок. Но хорошо уже то, что оно позволит сохранить технологическую культуру, возможность проектирования и внедрения, решит некоторые проблемы импортонезависимости в оборонных отраслях.
Однако, чтобы вернуть себе лидирующее положение в сфере производства силиконов, России необходим переход от существующих технологий их получения к новым – к технологиям четвертого поколения, которые создадут реальное преимущество перед потенциальными конкурентами. Потенциальными – потому что мы им пока не конкуренты.
На каких принципах будет строиться четвертое поколение технологий производства силиконов? И почему вы считаете, что отечественная промышленность имеет возможность внедрить их раньше других?
Четвертое поколение будет основано на химических превращениях, не использующих хлор. Сейчас схема получения этих веществ (третье поколение) построена следующим образом. Сначала синтезируют хлорсиланы, которые затем в процессах гидролитической поликонденсации превращают в силоксановые продукты и полупродукты для дальнейшей переработки. Мы открыли новые каталитические процессы, основанные не на хлорсиланах, а на алкоксисиланах, которые позволяют перестроить всю силиконовую химию, исключив из нее использование хлорпроизводных. Теперь алкоксисиланы можно получать непосредственно из кремния и спиртов, в одну стадию. Это дает выигрыш практически на всех этапах технологической цепочки производства силиконов. Производство алкоксисиланов прямым синтезом не просто более эффективно. У него есть и другие преимущества. Прежде всего, хлорсиланы недалеко ушли от боевых отравляющих веществ, и потому работать с ними нужно очень аккуратно. В отличие от алкоксисиланов, которые можно производить практически в любых условиях.
Крупным компаниям выгодно использовать хлорсиланы в своем технологическом цикле, поскольку так удобнее контролировать рынок. Ведь для запуска подобного производства нужны очень крупные инвестиции, в том числе на процессы утилизации отходов. Конечно, сегодня технологии третьего поколения отработаны до совершенства – где-нибудь в Уэльсе на заводе колонны прямого синтеза вполне могут стоять в 300 м от школы, настолько контролируется процесс и гарантируется его безопасность. Но хлор есть хлор, и если вы производите мономеры с использованием хлорпроизводных, то вам же их потом и перерабатывать.
Все выглядит совершенно иначе, когда вы переходите на алкоксисиланы – не по силам их переработать будет только совсем ленивому. Поэтому речь идет не просто о переходе на другое поколение, но о качественно совсем ином восприятии производства силиконов. Это, по сути, совсем другая экономика, в которой силиконы перестают быть очень специфическим, сложным в производстве продуктом.
И здесь немалые возможности открываются для отечественных предприятий. Во-первых, весь мир сегодня работает на технологических заделах 20–30-летней давности. Конечно, фирмы, занятые производством силиконов, внимательно контролируют ситуацию с новыми разработками. Тем не менее, даже если произойдет технологический прорыв, никто из них с ходу не станет закрывать действующие заводы и не будет переходить на новую технологию, по крайней мере, до тех пор, пока не окупятся все предыдущие вложения. И это дает нам фору в три–пять лет – конечно, если мы сможем быстро создать новые технологии. Поэтому работы в этом направлении являются одним из наших приоритетов. Мы уже готовы к производству некоторых видов алкоксисиланов, но до освоения всей необходимой линейки еще предстоит серьезно поработать.
В целом, силиконовые продукты имеют колоссальные преимущества – они полностью утилизируемы. Мы можем без остатка переработать их в исходные материалы: взять кусок силиконовой резины и разложить его на компоненты – мономеры, наполнитель, а потом снова сделать из них ту же самую резину. И такая глубокая переработка в сочетании с бесхлорной химией процесса делают силиконы продуктом уникальным и перспективным.
Более того, мы можем уже говорить о пятом поколении процессов, когда будет возможно получать силиконы не из кремния, а непосредственно из его оксида – кремнезема (в просторечье – песка) и прямо к нему присоединять органику. Другими словами, исключим из производства еще одну стадию – восстановления песка до кремния. Такие попытки уже предпринимают, но пока это еще те ласточки, которые весны не делают. Однако они определяют стратегический вектор исследований.
В целом, мы ясно понимаем, над чем нужно работать в области химии силиконов. Конечно, можно сделать много чего интересного и в парадигме третьего поколения технологий, но не будет прорыва. А он, как мы видим, необходим.
В каких направлениях предполагается развивать химию и технологию других основных классов элементоорганических соединений?
Каждый из этих классов веществ очень специфичен, и потому стратегии развития исследований тоже очень отличаются друг от друга. В одном случае просматривается следующая технологическая ступень, в другом – пока можно наметить только поступательное накопление усовершенствований и улучшений методов. Однако везде есть проблемы, которые необходимо решать в первую очередь.
Скажем, ситуация в направлении фосфорорганических веществ очень похожа на область кремнийорганических соединений: и там, и там стоит задача перехода на бесхлорные методы получения. Причем химики-фосфорорганики методически продвинулись гораздо дальше своих коллег-кремнийоргаников. Но в фосфорорганике очень остро стоит проблема с промышленной реализацией. В стране в значительной степени утрачены как технологические наработки, так и центры производства фосфорорганических соединений. Нет даже института, подобного ГНИИХТЭОС, который взял бы на себя воплощение созданных методов в производственные технологии. На данный момент возможным выходом видится только сотрудничество с очень мощными концернами, которые производят фосфорные удобрения. Нужно постараться убедить их в необходимости диверсифицировать бизнес.
В целом же в области бор- и фторорганики развитие носит в основном поступательный характер. Методы получения и технологии тех и других соединений хорошо изучены и отработаны, хотя всегда актуальна задача упрощения синтеза и оптимизации его условий. Зато спектр применения обоих классов веществ крайне широк, потребность в них велика, а уникальность свойств позволяет искать новые области приложений.
В случае борорганических соединений магистральное для ИНЭОС направление – получение карборанов, впервые синтезированных нами одновременно с американцами в начале 1960-х годов. Карбораны – это специфическая организация молекул, построенных из атомов углерода, бора и водорода, объемный макроцикл, который обладает массой интересных свойств и внешне очень похож на фуллерены. К слову, фуллерены тоже впервые были рассчитаны теоретиками нашего института и названы тогда "футболенами" из-за своего внешнего сходства с футбольным мячом. Карбораны находят применение в очень широком диапазоне – от добавок к топливам и компонентам клеев до лекарств, использующихся в нейтронозахватной терапии рака. Жидкости на основе карборанов имеют очень необычные реологические свойства, перспективные для дальнейшего применения.
Химия фторорганических соединений – это химия гидрофобных и сверхгидрофобных веществ. Все нейтральные супермасло / бензостойкие покрытия и каучуки – это фторорганика. "Голубая кровь" (искусственный кровезаменитель на основе перфторуглеродов) – это тоже фторорганика, в которой растворимость кислорода огромна. Известны эксперименты, когда мышь, полностью погруженная в жидкость из перфторуглеродов, спокойно "дышит" в течение очень долгого времени.
Еще одно важное направление – получение новых фторсодержащих гидрофобизаторов с кремнийсодержащими функциональными реактивными группами. Такие вещества легко связываются с любой поверхностью, а потому привлекательны для нанесения в качестве высокоадгезионных покрытий. Мощный потенциал имеют работы по использованию фторорганики в сверхкритических средах. Велика их роль для детоксикации почв с избыточным содержанием гербицидов. В 2015 году по инициативе ИНЭОС по данной тематике была даже запущена одна из программ ориентированных фундаментальных исследований Российского фонда фундаментальных исследований.
В области фторорганических соединений стоящая перед нами первоочередная проблема – переход от экспериментов к технологиям, от колбы к производству. Но тут нам есть на кого опереться: нашим партнером в технологических разработках является по сути, выросшее из нашего института НПО "ПиМ-Инвест", производящее фторорганические реактивы.
К генеральным направлениям ИНЭОС "несмеяновского куста" относится и химия металлоорганических соединений. Они востребованы в самых разных отраслях промышленности, начиная с оборонных, в которых, в частности, применяются как регуляторы горения топлива. Определенные перспективы связаны с использованием металлоорганических соединений в каталитических реакциях.
В тонком органическом синтезе металлоорганические соединения активно применяют для получения лекарственных средств. Более того, некоторые металлоорганические соединения – сами по себе лекарства. Яркий пример – железосодержащее соединение ферроцен, химия которого интенсивно изучалась еще при жизни А.Н.Несмеянова. На основе этого вещества был создан лекарственный препарат ферроцерон.
Среди перспективных направлений отмечу исследования металлоорганических соединений на основе лантаноидов. Эти редкие земли – не столь уж редкие и дорогие, как многие привыкли считать, с ними можно и нужно активно работать.
В целом же, практически все фундаментальные исследования, которые "на хлеб не намажешь", ценны именно тем, что ведут к подлинному пониманию происходящего в химических системах и, по сути, сами являются дверью в будущее. Зачастую в ходе таких работ получается совсем не то, что изначально хотели, но неожиданный результат порой определяет будущее направление развития.
Можете ли привести какой-либо пример такого результата исследований – неожиданного, открывающего новые горизонты?
Конечно. Среди полисилоксанов есть удивительный класс веществ с очень говорящим названием – дендримеры, то есть полимеры с древовидной, фрактальной организацией. При этом их форма близка к сферической. Более высокие технологии в химии придумать трудно, это очень интересные соединения по структуре и свойствам. Их можно рассматривать и как макромолекулы, и как частицы с формой, близкой к сферической. В силу уникального комплекса свойств дендримеры сегодня все активнее применяются в биологических исследованиях, в медицине, в каталитических и фотохимических процессах. И число перспективных областей для их использования постоянно растет.
По А.М.Бутлерову, уникальность свойств определяется уникальностью структуры. Какова структура дендримеров? Это регулярные и очень организованные системы. Все начинается с точечного функционального центра, к которому слой за слоем надстраиваются разветвляющиеся, как ветви дерева, мономеры. И при этом важно строго контролировать завершенность построения каждого предыдущего слоя ("генерации"), потому что, как выяснилось, от числа слоев сильно зависят функциональные особенности молекулы. Скажем, при переходе от дендримеров пятой генерации к шестой вязкость расплавов скачком увеличивается на 8–10 порядков, тогда как у классических полимеров она растет по экспоненте. Нам вообще первые 10 лет пришлось доказывать, что дендримеры имеют полимерную природу, пусть и иначе организованную. Рядом с дендримерами появились менее регулярные, зато более доступные – сверхразветвленные полимеры, многолучевые звезды, наногели. Специфику каждого из этих объектов надо было определить и осмыслить.
В конечном итоге мы построили модель для всего этого класса объектов, которая объясняла, где проявляются свойства макромолекул, а где наночастиц. Было показано, что сверхразветвленная макромолекула в процессе внутримолекулярной циклизации превращается в коллоидную частицу и начинает вести себя как частица – работает только поверхность, со всеми присущими этому состоянию характерными особенностями. Фактически эти исследования приводят нас к пересмотру основ. Мы сейчас претендуем на то, что открыли новый тип зацеплений, реализующийся в дендримерах, и наша задача на фундаментальном уровне – понять природу этих связей.
ИНЭОС формирует новые знания, которыми необходимо обмениваться с коллегами. Как организован этот процесс?
Действительно, мы просто обязаны транслировать свое видение фундаментальных и прикладных проблем элементоорганической химии в другие отрасли. И сегодня фактически единственным коммуникационным каналом с обществом стали наши научные конференции. Мы традиционно на базе института проводим не менее четырех научных форумов в год. Например, в 2015 году состоялись Коршаковские чтения по химии термостойких полимеров, Всероссийская XIII Андриановская конференция "Кремнийорганические соединения. Синтез, свойства, применение". Фундаментально значимой для нас была также V Всероссийская с международным участием конференция для молодых ученых "Макромолекулярные нанообъекты и полимерные нанокомпозиты". На ней с разных сторон обсуждался и осмысливался качественный переход от полимера-молекулы к полимеру-частице.
В 2016 году мы запланировали пять подобных мероприятий. На лето уже намечено проведение XI Всероссийской конференции "Химия фтора", посвященной 110-летию одного из столпов в этой области – академика И.Л.Кнунянца, а на осень – 11-го международного симпозиума "Поликонденсация-2016". Почти одновременно с ним состоится и седьмая конференция "Евроборон" (7th European Conference on Boron Chemistry). Сама возможность стать его организаторами подтверждает признание заслуг ИНЭОС и высокого авторитета наших ученых во всем мире. Это позволяет регулярно приглашать к себе ведущих мировых специалистов, в данном случае – в химии бора.
Чтобы привлечь внимание российских молодых ученых к тематике ИНЭОС и интегрировать усилия вокруг наиболее актуальных проблем элементоорганической химии, в прошлом году мы впервые провели "ИНЭОС OPEN 2015" – первую всероссийскую конференцию по химии элементоорганических соединений и полимеров. Она родилась у нас как естественное продолжение внутренних, домашних, конкурсов на лучшую работу, которые проходили из года в год в течение 60 лет. И на юбилей мы решили сделать его общим и открытым для всех специалистов. Гарантировали абсолютно честное судейство, сформировав жюри, где более половины составили приглашенные специалисты. Пригласили ведущих ученых для внеконкурсных пленарных докладов – как некий ежедневный камертон уровня выступлений. Нашли спонсоров. В итоге смотр работ прошел с совершенно феерическим успехом. И есть смысл повторить его и в 2016 году.
Повторяя о стратегической ориентации ИНЭОС на фундаментальные работы, предполагаете ли вы продолжать прикладные, заказные исследования?
Конечно, прикладные исследования для нас – это необходимость. Мы проводим много заказных работ, в основном, в области полимеров, фторсодержащих систем, катализаторов. Но все эти работы не замещают фундаментальные исследования, а органично сочетаются с ними. Прикладные исследования проводятся в тех областях, где мы соприкасаемся с конкретными потребностями заказчиков.
Кроме того, сейчас мы ведем переговоры с рядом компаний, производящих и реализующих реактивы. В ИНЭОС освоены технологии создания очень многих веществ, которые могут быть востребованы на российском рынке химреактивов. Учитывая текущий курс валют, отечественное производство уникальных реактивов может оказаться весьма целесообразным. Нам необходимо выбрать наиболее перспективные позиции, проанализировать имеющиеся наработки, организовать взаимодействие с бизнес-структурами. Это очень непростая работа, для которой в институте создается специальное подразделение.
Мы готовы сотрудничать с промышленными предприятиями и в плане импортозамещения. Аналитические возможности ИНЭОС, базирующиеся на одной из лучших лабораторий микроанализа и современных спектроскопических лабораториях, очень велики. Это позволяет проводить анализ образцов материалов различной природы на самом высоком уровне. Причем мы предпочитаем не ограничиваться расшифровкой образцов, а готовы предложить более перспективные аналоги.
В целом, мы работаем с любыми заказчиками, которые обращаются к нам со своими конкретными проблемами. ИНЭОС абсолютно открыт для сотрудничества.
Спасибо за интересный рассказ.
С А.М.Музафаровым беседовали К.Гордеев и И.Шахнович
академик Азиз Мансурович Музафаров
С момента своего создания в 1954 году Институт элементоорганических соединений им. А.Н.Несмеянова РАН (ИНЭОС) был ориентирован на фундаментальные исследования в одной из самых передовых и динамично развивающихся областей элементоорганической химии. При этом результаты его исследований никогда не ограничивались чистой теорией, но воплощались в технологии массового производства продукции, востребованной в самом широком диапазоне областей – от медицины, текстиля и продуктов питания до тонкой химии и оборонной промышленности.
Наступивший 21 век принес с собой очередную, четвертую, научно-техническую революцию, новые материалы с уникальными свойствами, удивительные технологии их получения и, соответственно, необходимость коренной перестройки промышленности. Химия элементоорганических соединений – одно из научных и производственных направлений, которое во многом определяет развитие современных промышленных технологий. Какие ответы на эти вызовы готовят специалисты ИНЭОС? Об этом нам рассказал известный специалист в области кремнийорганических соединений, директор ИНЭОС академик РАН Азиз Мансурович Музафаров.
Азиз Мансурович, в области элементоорганической химии ИНЭОС является одним из ведущих российских и мировых академических научных центров. Каковы наиболее важные задачи, стоящие сегодня перед институтом?
ИНЭОС – это действительно один из ведущих мировых научных центров в области фундаментальных исследований элементоорганических соединений. Специфика и основные направления его деятельности были определены еще основателем ИНЭОСа – президентом Академии наук СССР Александром Николаевичем Несмеяновым. Все мы сейчас повторяем, что наука междисциплинарна, что открытия происходят на стыке наук. А академик Несмеянов 60 лет назад говорил об этом, как о точках роста научно-технического прогресса. И собственно, он создавал наш институт как междисциплинарный проект на стыке органической и неорганической химии, где ожидалось бурное развитие.
Фактически ИНЭОС был первым институтом подобного рода. Созданный прежде всего для открытых исследовательских работ, он позволил целому ряду "закрытых" академиков проводить фундаментальные исследования и получить мировую известность. И оснащен он был по самому последнему слову техники, начиная от очень разумно спланированного приборного парка, мастерских, модельных установок до конференц-зала, который и сегодня позволяет проводить конференции международного уровня.
С тех пор утекло много воды. У института совершенно фантастический послужной список и история. Достаточно сказать, что именно в ИНЭОСе были открыты очень красивые полиэдрические структуры – карбораны и металлосилоксановые соединения. Здесь были созданы продукты, ставшие гордостью советской химии тех времен – искусственная красная и черная икра, а также популярное синтетическое текстильное волокно лавсан (слово "лавсан" – от названия нашей Лаборатории высокомолекулярных соединений, где был получен этот материал). Подобные разработки, которые потом с успехом использовались в самых различных отраслях, можно перечислять долго. Но при этом ИНЭОС никогда не стремился стать прикладным институтом. Мы всегда были и остаемся нацеленными на развитие фундаментальных представлений в области химии основных классов элементоорганических соединений – металло-, бор-, кремний-, фосфор- и фторорганических.
Ценный опыт, накопленный институтом за минувшие годы, позволил создать целый ряд новых научных направлений, уникально сочетающих в себе органическую, элементоорганическую, координационную, физическую химию, а также химию высокомолекулярных соединений и природных биологически активных веществ. Однако в результате произошло некоторое размывание базовой тематики ИНЭОС. Элементоорганические соединения востребованы очень широко, и с какого-то момента наши исследования в большей мере стали концентрироваться в смежных, прикладных областях. Если в 1954 году все начиналось с десятка лабораторий, то к 2010 году их было уже 54. В то же время, сегодня развитие фундаментальных работ в области химии основных элементоорганических соединений – это веление времени.
На одном из ученых советов мы обсудили сложившуюся ситуацию и пришли к выводу, что нам необходимо сконцентрировать усилия и вернуться к первоосновам – к развитию тех направлений научных исследований, ради которых институт создавался. Мы пришли к выводу, что для этого достаточно 25-ти лабораторий и 10 временных научных групп. Модель временных научных групп считается базовой практически во всех современных научных институтах (во всяком случае – химического отделения Академии наук). Она позволяет не мельчить научные подразделения и не умножать тематику исследований внутри них. А научная группа, как некая точка роста, создается исключительно под какую-то конкретную интересную идею и только на временной основе. У исследователей есть три года, чтобы показать состоятельность предложенной идеи. Конечно, никто не требует, чтобы такая группа обязательно сделала открытие – мы ведь говорим о науке, и здесь важен как положительный, так и отрицательный результат. Однако если идея оказалась верной и за это время группа сумела ее развить, то она может претендовать на организацию лаборатории. Если нет – ничего страшного, ученые возвращаются на свои прежние рабочие места – готовиться к новой попытке. Такой организационный подход позволит институту придерживаться в исследованиях магистрального курса, ограниченного основными классами элементоорганических соединений, и в то же время вести изыскания в пограничных областях.
Конечно, всех проблем подобная реорганизация не решает. Так, сейчас остро стоит вопрос о возрождении целого ряда утраченных направлений, которые успешно развивались в ИНЭОС в прошлом и которые очевидно востребованы сегодня и останутся такими в будущем. К сожалению, мы потеряли целые научные школы. Характерный пример – некогда очень сильная лаборатория алюмоорганических соединений, которые, в частности, являются компонентами важнейших каталитических систем и ракетных топлив. Или исследования в области полифосфазенов – это один из уникальных типов полимеров, которые в ИНЭОС синтезировались на самом высоком, не имеющем аналогов уровне. Но в минувшие годы в период смены хозяйственных механизмов нормальное финансирование было прекращено, ряд разработок фактически перестал быть востребованным. Развитие остановилось, началось выживание. Ушли люди: кто в мир иной, кто – в иные области деятельности. А если у направления нет лидера, оно прекращает развиваться.
Теперь потребуются очень большие усилия и инвестиции, чтобы возродить на должном уровне работы в этих областях. Сделать это, однако, необходимо, потому что главная задача ИНЭОС, как мы ее видим сегодня, состоит в том, чтобы выйти на совершенно новый уровень разработок, совершить прорыв, создать научные основы для новых поколений технологий. Для этого необходима концентрация усилий ученых нашего института на фундаментальных вопросах химии элементоорганических соединений, то есть на задачах, для которых изначально и создавался ИНЭОС.
Подчеркну, это веление времени. Если мы хотим остаться в клубе высокоразвитых стран, промышленность России нужно перестраивать скачкообразно, в рамках идеологии прорыва. Но технологический прорыв – это не результат озарения, он совершается на мощной фундаментальной основе. И чем глубже нам удастся проработать определенное направление, тем выше вероятность этого прорыва.
Какие технологические прорывы в области элементоорганических соединений Вы ожидаете?
Давайте посмотрим на наиболее близкое мне направление – силиконы. Сегодня все пользуются третьим поколением технологий их получения. В основании первого поколения, с которого все начиналось, лежали реакции превращения четыреххлористого кремния в эфиры ортокремниевой кислоты. Потом пришло время магнийорганического синтеза на основе реактивов Гриньяра. Именно во время второго поколения были созданы основные виды силиконовых продуктов. А затем произошла очередная технологическая революция, вызванная открытием метода прямого синтеза хлорсиланов и получения основного силиконового мономера, диметилдихлорсилана, в одну стадию непосредственно из кремния и хлористого метила. И сразу рынок силиконов поменялся, потому что моментально в проигрыше оказались компании, которые уже развили достаточно серьезные мощности на основе магнийорганического синтеза. Экономика производства по старой и новой технологии была совершенно разной. И чтобы использовать новые технологии, нужно было приобретать патенты у создавших их фирм.
Здесь надо сказать, что силиконы – это область промышленного производства, которой владели только высокоразвитые страны. Фактически это был клуб пяти держав. И Советский Союз входил в него на полном основании, потому что в 40–50-х годах выстроил свой собственный комплекс производства этих веществ по технологиям третьего поколения. Мы производили всю огромную номенклатуру силиконовой продукции, начиная от каучуков, лаков, связующих, клеев. С методической точки зрения, это была совершенно оригинальная разработка советских химиков-технологов. Патенты в те времена нам никто не продавал.
Усилиями команды ученых во главе с академиком Кузьмой Андриановичем Андриановым, одним из отцов-основателей кремнийорганической химии, была создана целая отрасль промышленности. Подчеркну, была создана целостная система, призванная удовлетворить потребность в силиконах, прежде всего, для авиационной и космической техники. Научная поддержка обеспечивалась рядом профильных лабораторий, в том числе лабораторией кремнийорганических соединений нашего института. Кадры готовила возглавляемая К.А.Андриановым кафедра МИТХТ им. М.В.Ломоносова. И, конечно, основой основ явилось создание отраслевого технологического института ГНИИХТЭОС, к чему огромные усилия приложил все тот же К.А.Андрианов. ГНИИХТЭОС являлся своеобразным технологическим центром, в котором были собраны специалисты различных академических и отраслевых институтов. И без отработки в ГНИИХТЭОС ни одна технология на заводе появиться просто не могла. Параллельно создавались заводы. Всего их было пять, и каждый из них имел свою специализацию.
Таким образом, в основу советского силиконового производства полного цикла была положена мощная научно-производственная база – от фундаментальных исследований до технологических разработок и производства. Причем это была хорошо управляемая централизованная система. Она сломалась, когда из нее исчез координирующий орган – Государственный комитет по науке и технике СССР, который связывал задачи технологического развития с академическими разработками. Академические институты оказались в определенном смысле в вакууме, а все предприятия прекратили активную деятельность, так как были очень сильно централизованы и не умели работать на рынке. Поэтому, если в 1991 году в СССР производилось 100 тыс. тонн силиконов, то в 2010 году они уже ввозились в страну почти в таком же объеме – 90 тыс. тонн. Это означает, что рынок силиконов остался, но он уже не наш. И именно поэтому нет никакого смысла просто возрождать и воспроизводить то, что делалось раньше.
Нашей отрасли еще повезло: база отчасти сохранилась, не угробили ГНИИХТЭОС (он сейчас входит в холдинг "РТ-Химкомпозит" – часть ГК "Ростех"). А на Казанском заводе синтетического каучука впервые за долгие годы воссоздается производство силиконовых мономеров замкнутого цикла. Это предприятие будет работать по давно известным технологиям, однако очевидно, что его мощностей недостаточно, чтобы полностью контролировать рынок. Но хорошо уже то, что оно позволит сохранить технологическую культуру, возможность проектирования и внедрения, решит некоторые проблемы импортонезависимости в оборонных отраслях.
Однако, чтобы вернуть себе лидирующее положение в сфере производства силиконов, России необходим переход от существующих технологий их получения к новым – к технологиям четвертого поколения, которые создадут реальное преимущество перед потенциальными конкурентами. Потенциальными – потому что мы им пока не конкуренты.
На каких принципах будет строиться четвертое поколение технологий производства силиконов? И почему вы считаете, что отечественная промышленность имеет возможность внедрить их раньше других?
Четвертое поколение будет основано на химических превращениях, не использующих хлор. Сейчас схема получения этих веществ (третье поколение) построена следующим образом. Сначала синтезируют хлорсиланы, которые затем в процессах гидролитической поликонденсации превращают в силоксановые продукты и полупродукты для дальнейшей переработки. Мы открыли новые каталитические процессы, основанные не на хлорсиланах, а на алкоксисиланах, которые позволяют перестроить всю силиконовую химию, исключив из нее использование хлорпроизводных. Теперь алкоксисиланы можно получать непосредственно из кремния и спиртов, в одну стадию. Это дает выигрыш практически на всех этапах технологической цепочки производства силиконов. Производство алкоксисиланов прямым синтезом не просто более эффективно. У него есть и другие преимущества. Прежде всего, хлорсиланы недалеко ушли от боевых отравляющих веществ, и потому работать с ними нужно очень аккуратно. В отличие от алкоксисиланов, которые можно производить практически в любых условиях.
Крупным компаниям выгодно использовать хлорсиланы в своем технологическом цикле, поскольку так удобнее контролировать рынок. Ведь для запуска подобного производства нужны очень крупные инвестиции, в том числе на процессы утилизации отходов. Конечно, сегодня технологии третьего поколения отработаны до совершенства – где-нибудь в Уэльсе на заводе колонны прямого синтеза вполне могут стоять в 300 м от школы, настолько контролируется процесс и гарантируется его безопасность. Но хлор есть хлор, и если вы производите мономеры с использованием хлорпроизводных, то вам же их потом и перерабатывать.
Все выглядит совершенно иначе, когда вы переходите на алкоксисиланы – не по силам их переработать будет только совсем ленивому. Поэтому речь идет не просто о переходе на другое поколение, но о качественно совсем ином восприятии производства силиконов. Это, по сути, совсем другая экономика, в которой силиконы перестают быть очень специфическим, сложным в производстве продуктом.
И здесь немалые возможности открываются для отечественных предприятий. Во-первых, весь мир сегодня работает на технологических заделах 20–30-летней давности. Конечно, фирмы, занятые производством силиконов, внимательно контролируют ситуацию с новыми разработками. Тем не менее, даже если произойдет технологический прорыв, никто из них с ходу не станет закрывать действующие заводы и не будет переходить на новую технологию, по крайней мере, до тех пор, пока не окупятся все предыдущие вложения. И это дает нам фору в три–пять лет – конечно, если мы сможем быстро создать новые технологии. Поэтому работы в этом направлении являются одним из наших приоритетов. Мы уже готовы к производству некоторых видов алкоксисиланов, но до освоения всей необходимой линейки еще предстоит серьезно поработать.
В целом, силиконовые продукты имеют колоссальные преимущества – они полностью утилизируемы. Мы можем без остатка переработать их в исходные материалы: взять кусок силиконовой резины и разложить его на компоненты – мономеры, наполнитель, а потом снова сделать из них ту же самую резину. И такая глубокая переработка в сочетании с бесхлорной химией процесса делают силиконы продуктом уникальным и перспективным.
Более того, мы можем уже говорить о пятом поколении процессов, когда будет возможно получать силиконы не из кремния, а непосредственно из его оксида – кремнезема (в просторечье – песка) и прямо к нему присоединять органику. Другими словами, исключим из производства еще одну стадию – восстановления песка до кремния. Такие попытки уже предпринимают, но пока это еще те ласточки, которые весны не делают. Однако они определяют стратегический вектор исследований.
В целом, мы ясно понимаем, над чем нужно работать в области химии силиконов. Конечно, можно сделать много чего интересного и в парадигме третьего поколения технологий, но не будет прорыва. А он, как мы видим, необходим.
В каких направлениях предполагается развивать химию и технологию других основных классов элементоорганических соединений?
Каждый из этих классов веществ очень специфичен, и потому стратегии развития исследований тоже очень отличаются друг от друга. В одном случае просматривается следующая технологическая ступень, в другом – пока можно наметить только поступательное накопление усовершенствований и улучшений методов. Однако везде есть проблемы, которые необходимо решать в первую очередь.
Скажем, ситуация в направлении фосфорорганических веществ очень похожа на область кремнийорганических соединений: и там, и там стоит задача перехода на бесхлорные методы получения. Причем химики-фосфорорганики методически продвинулись гораздо дальше своих коллег-кремнийоргаников. Но в фосфорорганике очень остро стоит проблема с промышленной реализацией. В стране в значительной степени утрачены как технологические наработки, так и центры производства фосфорорганических соединений. Нет даже института, подобного ГНИИХТЭОС, который взял бы на себя воплощение созданных методов в производственные технологии. На данный момент возможным выходом видится только сотрудничество с очень мощными концернами, которые производят фосфорные удобрения. Нужно постараться убедить их в необходимости диверсифицировать бизнес.
В целом же в области бор- и фторорганики развитие носит в основном поступательный характер. Методы получения и технологии тех и других соединений хорошо изучены и отработаны, хотя всегда актуальна задача упрощения синтеза и оптимизации его условий. Зато спектр применения обоих классов веществ крайне широк, потребность в них велика, а уникальность свойств позволяет искать новые области приложений.
В случае борорганических соединений магистральное для ИНЭОС направление – получение карборанов, впервые синтезированных нами одновременно с американцами в начале 1960-х годов. Карбораны – это специфическая организация молекул, построенных из атомов углерода, бора и водорода, объемный макроцикл, который обладает массой интересных свойств и внешне очень похож на фуллерены. К слову, фуллерены тоже впервые были рассчитаны теоретиками нашего института и названы тогда "футболенами" из-за своего внешнего сходства с футбольным мячом. Карбораны находят применение в очень широком диапазоне – от добавок к топливам и компонентам клеев до лекарств, использующихся в нейтронозахватной терапии рака. Жидкости на основе карборанов имеют очень необычные реологические свойства, перспективные для дальнейшего применения.
Химия фторорганических соединений – это химия гидрофобных и сверхгидрофобных веществ. Все нейтральные супермасло / бензостойкие покрытия и каучуки – это фторорганика. "Голубая кровь" (искусственный кровезаменитель на основе перфторуглеродов) – это тоже фторорганика, в которой растворимость кислорода огромна. Известны эксперименты, когда мышь, полностью погруженная в жидкость из перфторуглеродов, спокойно "дышит" в течение очень долгого времени.
Еще одно важное направление – получение новых фторсодержащих гидрофобизаторов с кремнийсодержащими функциональными реактивными группами. Такие вещества легко связываются с любой поверхностью, а потому привлекательны для нанесения в качестве высокоадгезионных покрытий. Мощный потенциал имеют работы по использованию фторорганики в сверхкритических средах. Велика их роль для детоксикации почв с избыточным содержанием гербицидов. В 2015 году по инициативе ИНЭОС по данной тематике была даже запущена одна из программ ориентированных фундаментальных исследований Российского фонда фундаментальных исследований.
В области фторорганических соединений стоящая перед нами первоочередная проблема – переход от экспериментов к технологиям, от колбы к производству. Но тут нам есть на кого опереться: нашим партнером в технологических разработках является по сути, выросшее из нашего института НПО "ПиМ-Инвест", производящее фторорганические реактивы.
К генеральным направлениям ИНЭОС "несмеяновского куста" относится и химия металлоорганических соединений. Они востребованы в самых разных отраслях промышленности, начиная с оборонных, в которых, в частности, применяются как регуляторы горения топлива. Определенные перспективы связаны с использованием металлоорганических соединений в каталитических реакциях.
В тонком органическом синтезе металлоорганические соединения активно применяют для получения лекарственных средств. Более того, некоторые металлоорганические соединения – сами по себе лекарства. Яркий пример – железосодержащее соединение ферроцен, химия которого интенсивно изучалась еще при жизни А.Н.Несмеянова. На основе этого вещества был создан лекарственный препарат ферроцерон.
Среди перспективных направлений отмечу исследования металлоорганических соединений на основе лантаноидов. Эти редкие земли – не столь уж редкие и дорогие, как многие привыкли считать, с ними можно и нужно активно работать.
В целом же, практически все фундаментальные исследования, которые "на хлеб не намажешь", ценны именно тем, что ведут к подлинному пониманию происходящего в химических системах и, по сути, сами являются дверью в будущее. Зачастую в ходе таких работ получается совсем не то, что изначально хотели, но неожиданный результат порой определяет будущее направление развития.
Можете ли привести какой-либо пример такого результата исследований – неожиданного, открывающего новые горизонты?
Конечно. Среди полисилоксанов есть удивительный класс веществ с очень говорящим названием – дендримеры, то есть полимеры с древовидной, фрактальной организацией. При этом их форма близка к сферической. Более высокие технологии в химии придумать трудно, это очень интересные соединения по структуре и свойствам. Их можно рассматривать и как макромолекулы, и как частицы с формой, близкой к сферической. В силу уникального комплекса свойств дендримеры сегодня все активнее применяются в биологических исследованиях, в медицине, в каталитических и фотохимических процессах. И число перспективных областей для их использования постоянно растет.
По А.М.Бутлерову, уникальность свойств определяется уникальностью структуры. Какова структура дендримеров? Это регулярные и очень организованные системы. Все начинается с точечного функционального центра, к которому слой за слоем надстраиваются разветвляющиеся, как ветви дерева, мономеры. И при этом важно строго контролировать завершенность построения каждого предыдущего слоя ("генерации"), потому что, как выяснилось, от числа слоев сильно зависят функциональные особенности молекулы. Скажем, при переходе от дендримеров пятой генерации к шестой вязкость расплавов скачком увеличивается на 8–10 порядков, тогда как у классических полимеров она растет по экспоненте. Нам вообще первые 10 лет пришлось доказывать, что дендримеры имеют полимерную природу, пусть и иначе организованную. Рядом с дендримерами появились менее регулярные, зато более доступные – сверхразветвленные полимеры, многолучевые звезды, наногели. Специфику каждого из этих объектов надо было определить и осмыслить.
В конечном итоге мы построили модель для всего этого класса объектов, которая объясняла, где проявляются свойства макромолекул, а где наночастиц. Было показано, что сверхразветвленная макромолекула в процессе внутримолекулярной циклизации превращается в коллоидную частицу и начинает вести себя как частица – работает только поверхность, со всеми присущими этому состоянию характерными особенностями. Фактически эти исследования приводят нас к пересмотру основ. Мы сейчас претендуем на то, что открыли новый тип зацеплений, реализующийся в дендримерах, и наша задача на фундаментальном уровне – понять природу этих связей.
ИНЭОС формирует новые знания, которыми необходимо обмениваться с коллегами. Как организован этот процесс?
Действительно, мы просто обязаны транслировать свое видение фундаментальных и прикладных проблем элементоорганической химии в другие отрасли. И сегодня фактически единственным коммуникационным каналом с обществом стали наши научные конференции. Мы традиционно на базе института проводим не менее четырех научных форумов в год. Например, в 2015 году состоялись Коршаковские чтения по химии термостойких полимеров, Всероссийская XIII Андриановская конференция "Кремнийорганические соединения. Синтез, свойства, применение". Фундаментально значимой для нас была также V Всероссийская с международным участием конференция для молодых ученых "Макромолекулярные нанообъекты и полимерные нанокомпозиты". На ней с разных сторон обсуждался и осмысливался качественный переход от полимера-молекулы к полимеру-частице.
В 2016 году мы запланировали пять подобных мероприятий. На лето уже намечено проведение XI Всероссийской конференции "Химия фтора", посвященной 110-летию одного из столпов в этой области – академика И.Л.Кнунянца, а на осень – 11-го международного симпозиума "Поликонденсация-2016". Почти одновременно с ним состоится и седьмая конференция "Евроборон" (7th European Conference on Boron Chemistry). Сама возможность стать его организаторами подтверждает признание заслуг ИНЭОС и высокого авторитета наших ученых во всем мире. Это позволяет регулярно приглашать к себе ведущих мировых специалистов, в данном случае – в химии бора.
Чтобы привлечь внимание российских молодых ученых к тематике ИНЭОС и интегрировать усилия вокруг наиболее актуальных проблем элементоорганической химии, в прошлом году мы впервые провели "ИНЭОС OPEN 2015" – первую всероссийскую конференцию по химии элементоорганических соединений и полимеров. Она родилась у нас как естественное продолжение внутренних, домашних, конкурсов на лучшую работу, которые проходили из года в год в течение 60 лет. И на юбилей мы решили сделать его общим и открытым для всех специалистов. Гарантировали абсолютно честное судейство, сформировав жюри, где более половины составили приглашенные специалисты. Пригласили ведущих ученых для внеконкурсных пленарных докладов – как некий ежедневный камертон уровня выступлений. Нашли спонсоров. В итоге смотр работ прошел с совершенно феерическим успехом. И есть смысл повторить его и в 2016 году.
Повторяя о стратегической ориентации ИНЭОС на фундаментальные работы, предполагаете ли вы продолжать прикладные, заказные исследования?
Конечно, прикладные исследования для нас – это необходимость. Мы проводим много заказных работ, в основном, в области полимеров, фторсодержащих систем, катализаторов. Но все эти работы не замещают фундаментальные исследования, а органично сочетаются с ними. Прикладные исследования проводятся в тех областях, где мы соприкасаемся с конкретными потребностями заказчиков.
Кроме того, сейчас мы ведем переговоры с рядом компаний, производящих и реализующих реактивы. В ИНЭОС освоены технологии создания очень многих веществ, которые могут быть востребованы на российском рынке химреактивов. Учитывая текущий курс валют, отечественное производство уникальных реактивов может оказаться весьма целесообразным. Нам необходимо выбрать наиболее перспективные позиции, проанализировать имеющиеся наработки, организовать взаимодействие с бизнес-структурами. Это очень непростая работа, для которой в институте создается специальное подразделение.
Мы готовы сотрудничать с промышленными предприятиями и в плане импортозамещения. Аналитические возможности ИНЭОС, базирующиеся на одной из лучших лабораторий микроанализа и современных спектроскопических лабораториях, очень велики. Это позволяет проводить анализ образцов материалов различной природы на самом высоком уровне. Причем мы предпочитаем не ограничиваться расшифровкой образцов, а готовы предложить более перспективные аналоги.
В целом, мы работаем с любыми заказчиками, которые обращаются к нам со своими конкретными проблемами. ИНЭОС абсолютно открыт для сотрудничества.
Спасибо за интересный рассказ.
С А.М.Музафаровым беседовали К.Гордеев и И.Шахнович
Отзывы читателей
